Затягивание войны увеличивает угрозы для России - СМИ

По меньшей мере год Кремль был убежден — и убеждал многих других — что у него все карты в Украине: больше живой силы и боеприпасов, мощная военная промышленность и, как следствие, преимущество в важнейшем для войны на истощение ресурсе — времени.

Это предположение оказалось ошибочным с первого дня войны, когда российские войска вошли в Украину, ожидая мгновенной победы, с парадной формой в рюкзаках, но с запасом топлива и припасов лишь на несколько дней. Оно остается ошибочным и сегодня, несмотря на то, насколько сложной стала позиция Украины на линии фронта — не в последнюю очередь из-за того, что российская экономика теряет свой почти "чудодейственный тефлоновый щит", считает Марк Чемпион, колумнист Bloomberg Opinion, передает ZN.UA.

По мнению колумниста, это очень важный момент, который следует понимать в то время, когда новая администрация США готовится объявить план проведения мирных переговоров. Если у Путина есть время, он может торговаться с позиции силы, зная, что Украина в конце концов должна согласиться на его требования.

На самом деле позиция Путина не такая сильная, как он пытается показать, и именно президент США Дональд Трамп может занять жесткую позицию во время переговоров.

Потому что некоторые из сильных козырей Кремля, о которых часто говорят, либо зависят от выбора, сделанного на Западе (с его намного большим экономическим и военным потенциалом), либо оспариваются Украиной (стоит вспомнить о растущих возможностях Киева наносить удары на большие расстояния, или о территории, которую он все еще удерживает в российской Курской области), либо являются иллюзорными.

"Угрозы Путина относительно ядерного удара относятся к этой последней категории и демонстрируют, насколько действенным может быть блеф, если в него верят (в этом случае — ограничение поставок оружия Украине). Экономика России также приближается к этой группе, если уже не оказалась в ней", — пишет Чемпион.

Хотя сейчас нет никаких признаков кризиса в российской экономике, но произошел резкий поворот к худшему, что создает возможности для усиления давления и изменения расчетов Путина относительно рисков во время переговоров. Этим шансом нужно воспользоваться, но не как альтернативой мирному урегулированию, а для того, чтобы сделать его возможным, считает Чемпион.

Крейг Кеннеди, бывший американский банкир, работавший в российском энергетическом секторе, а сейчас работающий в Гарвардском университете над книгой об истории российской нефтяной промышленности, считает, что ситуация еще хуже.

Опираясь на данные российского Центрального банка, он подсчитал, что с 2022 года корпоративный долг страны вырос на 36,6 триллиона рублей (446 миллиардов долларов), или более чем на 70%. Значительная часть этого долга является результатом льготных кредитов, которые государство направило российским банкам для предоставления оборонным подрядчикам.

Кеннеди также сообщил, что чем дольше Россия будет продолжать так сильно полагаться на государственное внебюджетное кредитование для финансирования своей войны, тем большим будет риск дефолта по кредитам, который может выйти из-под контроля.

Все это означает, что Путин не может рассчитывать на то, что у него будет столько времени для продолжения вторжения, сколько он хотел бы, чтобы мир в это поверил. Продолжение давления на российские фонды и доходы "является лучшим рычагом, который имеют Украина и ее союзники", говорит Кеннеди, "потому что России придется провести огромную (финансовую) зачистку после войны".

"В 2025 году у Путина, безусловно, будут проблемы. Но я не думаю, что они будут достаточно большими, чтобы принудить его к переговорам", — считает Янис Клюге, заместитель руководителя отдела исследований Немецкого института международных отношений и безопасности в Берлине.

Колумнист добавляет, что всем участникам переговорного процесса должно быть абсолютно понятно, что худшее, что США и Европа могут сделать сейчас, — это усилить позиции Путина с приближением переговоров.

Это можно сделать, втянувшись в братоубийственную торговую войну, которая разделяет и ослабляет Запад, сократив помощь Украине или ослабив экономическое давление на Россию в обмен на предварительное прекращение огня, которого Путин не намерен придерживаться.